КОГДА-ТО ЖЕЛАЮЩИХ ПОЙТИ НА ЭТУ НЕСЛОЖНУЮ РАБОТУ БЫЛО ОЧЕНЬ НЕПРОСТО ОТЫСКАТЬ. ТАК КЕМ ЖЕ ОНИ БЫЛИ – ИСПОЛНИТЕЛИ СМЕРТНЫХ ПРИГОВОРОВ В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ? И КАК ЭТО ПРОИСХОДИЛО?
Несмотря на то, что смертная казнь в Казахстане давно уже в прошлом, все детали мрачной процедуры и по сей день являются тайной. Но, по крайней мере, стало возможным хотя бы поговорить с теми, кто на законных основаниях лишал жизни людей. Подписка о неразглашении в нашей стране срока давности не имеет, никаких жутких подробностей в материале вы не найдете, но все же… Работы у палачей всегда было достаточно. В начале 2000-х в Казахстане к исключительной мере наказания приговаривались в среднем до 50 человек в год. Из них около десятка получали помилование Главы государства. А исполнялись приговоры, по неподтвержденным официальными властями данным, только в Алматы и Караганде. За достоверность того, что вы прочтете ниже, автор ручается. Конечно, нельзя назвать ни фамилии, ни бывшей должности человека, с которым удалось поговорить на столь деликатную тему. Наша встреча с Медетом Ибрашевым (имя вымышлено) произошла в одном из областных центров Казахстана, где живет мой собеседник, выйдя на пенсию.
– Почему информация о том, как приводились в исполнение смертные приговоры, хранится на уровне государственных секретов, тогда как в США казнь осужденных нередко транслируется по специальным каналам кабельного телевидения?
– Почему так поступают в США, я не знаю, но запрет на доступ к любой информации касательно этой темы в нашей стране вполне понимаю. Стоило просто увидеть осужденного после смертного приговора, когда его из зала суда привозят в следственный изолятор и выводят из автозака. На него же смотреть жалко! Нередко конвой его не ведет, а тащит под руки. Представьте себя на месте человека, который понял, что жить ему осталось от силы несколько месяцев… Вы видели когда-нибудь труп человека с пробитой навылет головой? Поверьте, это ужасное зрелище. Собственно о процедуре приведения приговора в исполнение я говорить не имею права, но то, как это делалось, оставляет настолько мерзостное и тягостное ощущение в душе… Достаточно посмотреть в глаза человеку, которого по мрачному коридору ведут на казнь и который понимает, куда его ведут…
– А он понимал, куда его ведут? Судя по публикациям в российской прессе, приговоренным к смерти сообщали о принятом решении прямо на месте казни, когда преступнику на осознание того, что сейчас с ним произойдет, времени оставалось несколько секунд.
– По крайней мере, в Казахстане осужденному о том, что прошение о помиловании отклонено или приговор оставил без изменения Верховный Суд, сообщали заранее. Нередко за несколько часов до приведения в исполнение, но все-таки заранее. Никого не расстреливали, не предупредив об этом.
– Еще ходили упорные слухи о том, что приговоренных к смерти вместо расстрела отправляли работать на урановые рудники, где они и умирали медленной смертью…
– Опять же, может быть, так было в России, хотя очень сомневаюсь. У нас – нет. Не исключаю, что одна из причин – весьма низкий уровень радиации на наших рудниках. Этот уровень практически не представляет угрозы здоровью человека. А если рассудить логически, то приговоренному к смерти терять ведь уже нечего! Он даже на помилование уже не надеется! Именно поэтому смертников держали в одиночных камерах и никуда из них не выводили, не надев наручников. Причем конвоиры надевали наручники, не заходя в камеру, осужденный поворачивался спиной к запертой решетке и просовывал руки в нее. А теперь представьте осужденного к смерти, который не в камере сидит, а работает! Как можно так организовать охрану, чтобы он, зная, что все равно через несколько месяцев умрет медленной смертью, напоследок ничего не натворил?.. В любом случае, я очень рад, что в Казахстане законодательно отменили смертную казнь. Пожизненное заключение все-таки гораздо более гуманное, человечное, что ли наказание.
– Но многие казахстанцы были недовольны и мораторием, и тем более полной отменой, и их вполне можно понять: ведь «заслужившие» расстрел отнюдь не ангелы! Преступник, нередко лишивший жизни нескольких человек, получал, согласитесь, заслуженное наказание. А теперь такие, с позволения сказать, люди остаются живы…
– Это понятно, но, по-моему, так с людьми все равно поступать нельзя. Думаю, что мое мнение хоть в чем-то разделяют и те, кто непосредственно исполнял приговоры. Они старались хоть чем-то скрасить последние минуты приговоренного, и относились к каждому – без разницы, кто перед ними – максимально корректно. В рамках разумного, конечно. Недаром перед исполнением приговора тот, кто этим занимался, обязательно изучал уголовное дело преступника. Ведь совсем непросто выстрелить в человека, зная, что выстрел будет смертельным, который не то чтобы не сопротивляется, но совершенно беспомощен! Совсем непросто…
– Кто обычно соглашался на роль законного убийцы? И в силу каких причин?
– На самом деле приговоры исполняли отнюдь не всегда сотрудники МВД, как думают многие. Это были люди самых разных профессий и убеждений. Подбирали на эту работу исходя прежде всего из потенциальной профпригодности, то есть из тех, кому уже приходилось убивать. К примеру, одними из самых конкурентоспособных считались «афганцы». Конечно же, перед тем, как кандидат приступал к работе, ему приходилось вести долгие беседы с психологами и сотрудниками МВД. Потом стажировка — работа в группе, обеспечивающей исполнение смертных приговоров. То есть существовали исполнитель и те, кто ему «ассистирует». Каждый из «ассистентов» мог в будущем стать исполнителем. Но бывало и так, что человек, проработавший не один год «ассистентом», так никогда и не становился исполнителем. Обычно в группе всегда был заместитель, который в случае форс-мажорных обстоятельств всегда мог заменить исполнителя. Но не претендовал на главную роль. Я общался со многими и могу заверить – это совершенно нормальные люди. Разве что о работе своей говорить не любили. Да и с кем им о ней было говорить? Даже самые близкие люди не имели понятия о том, чем занимается их муж, сын или брат…
Вадим БЕРЕГОВОЙ область Жетысу
