Интервью корреспонденту «ЮГ» на актуальную тему о проблемах и перспективах международного уголовного права дал известный ученый-криминолог, доктор юридических наук Куат Рахимбердин.
– Куат Хажумуханович, на сегодняшний день в мире происходит множество региональных конфликтов. Среди них, в частности, конфликт на Ближнем Востоке между Израилем и Палестинской автономией. Имеются многочисленные жертвы этого и других конфликтов. Существуют ли международные правовые механизмы их предотвращения?
– Человечество в XX веке, после завершения Второй мировой войны, активно искало пути предотвращения угроз повторения ее трагедий и ужасов. Как юрист, много лет занимающийся вопросами противодействия преступности и имплементации международных правовых актов ООН в национальное уголовное и уголовноисполнительное законодательство Казахстана, отмечу, что этот поиск во многом связан с попытками построить целую систему международного уголовного права.
– Что собой представляет международное уголовное право? Существует ли оно на самом деле?
– Ваше недоумение понятно. Уголовное право и законодательство всегда связывают с конкретным государством. Оно давно существует. Что касается международного уголовного права, то попытки его создания предпринимались во второй половине XX века. Однако, увы, они не привели к желаемому результату. Международное уголовное право можно определить, как систему норм, принятых на уровне мирового сообщества и предусматривающих составы преступлений против мира и безопасности человечества, иные виды преступлений, меры уголовной ответственности за их совершение и процедуры реализации этих мер ответственности. Конечно, в юридической науке ведутся дискуссии относительно природы международного уголовного права, но я обозначил его основные содержательные элементы. Своего рода «ракетоносителем» для возникновения международного уголовного права стал разгром гитлеровской Германии в 1945 году, состоявшийся при решающей роли СССР. Как вы знаете, в 2025 году будет отмечаться 80 лет Победы в Великой Отечественной войне. Одновременно это и 80 лет со дня начала работы Международного военного трибунала в Нюрнберге, на котором были осуждены нацистские военные преступники и сформулированы универсальные принципы, которые были положены в основу международного уголовного права. В частности, это принцип неприменения сроков давности за военные преступления и принцип уголовного преследования нацистских военных преступников, в любом уголке земного шара. Хотел бы отметить, что в СССР военных преступников III рейха, их пособников из числа коллаборационистов, ставших карателями и палачами гражданского населения, преследовали на протяжении всего существования советского государства. А Израиль, например, в 1962 году провел судебный процесс над одним из «архитекторов Холокоста» – Адольфом Эйхманом, советником Гитлера по еврейскому вопросу, похищенным в Аргентине и доставленным в Израиль для суда. К сожалению, в обстановке «холодной войны» и идеологического противостояния многие нацистские военные преступники избежали правосудия и наказания. Убежден, что в настоящее время нельзя допустить ревизии решений Нюрнбергского военного трибунала, поскольку они четко называли зло злом, и заложили основы фундамента международного уголовного права. Напомню, что помимо решений Международного военного трибунала в Нюрнберге, этот фундамент формировался благодаря принятию «Устава ООН», созданию Совета Безопасности ООН и заключению важнейших международных договоров под эгидой ООН. Это – «Международный Пакт ООН о гражданских и политических правах» (1966 год), «Конвенция о преступлениях геноцида и наказания за него» (1949 год), «Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания» (1984 год) и другие международные стандарты. В систему международного уголовного права включаются также общепризнанные нормы и принципы международного права. Хотел бы отметить, что важный вклад в развитие идей международного уголовного права внесла «Всеобщая Декларация прав человека ООН», принятая 10 декабря 1948 года. Поэтому ежегодно эта дата в мире отмечается как международный день прав человека. Несомненно одно: благополучие каждого жителя планеты Земля, его права и свободы тесно связаны с обеспечением мира и международной безопасности.
– Куат Хажумуханович, почему же тогда не сформирована система международного уголовного права?
– Процесс ее формирования, как было сказано мною ранее, еще далек от завершения. В этом процессе исключительно важную роль играют международные стандарты и механизмы ООН. Следует отметить, что Казахстан является активным участником данного процесса и Глава нашего государства КасымЖомарт Токаев неоднократно подчеркивает, что Республика Казахстан последовательно соблюдает все нормы и принципы международного права, образующие юридический фундамент современной цивилизации. К сожалению, проблема заключается в многочисленных, как говорят юристы, коллизиях в международных отношениях. Например, в том, что на глобальном уровне правовыми инструментами нередко жертвуют в политических и экономических интересах, а также в том, что государства так и не договорились по поводу единого подхода к наказуемости за преступления против мира и человечества. Несмотря на усилия ООН, так и не удалось создать единый, устраивающий всех «Кодекс о преступлениях против мира и человечества» с едиными универсальными уголовно-правовыми санкциями.
– Можно ли рассматривать, на ваш взгляд, институт Международного уголовного суда в качестве элемента международного уголовного права?
– Действительно, Международный уголовный суд в Гааге, созданный на основе принятия Римского статута (1998 год), задумывался как один из инструментов международного уголовного права. Но, к сожалению, благие намерения не всегда приводят к благим результатам. Более чем за четверть века своего существования Международный уголовный суд не только не разрешил ни одного крупного регионального конфликта, но даже способствовал их обострению. Недавнее решение Международного уголовного суда о выдаче ордера на арест в отношении премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, бывшего министра обороны этого государства и бывшего командующего силами ХАМАС, как раз находится в этом ряду. Оно вызвало большой протест в Израиле, полярные оценки во многих государствах (например, в США и Великобритании) и вряд ли будет способствовать прекращению кровопролития на Ближнем Востоке. Напомню читателям про массовые убийства, совершенные в Руанде в 90-х годах прошлого века, которые мировое сообщество справедливо квалифицировало, как геноцид на этнической почве. В результате были убиты сотни тысяч представителей народности тутси. Международный уголовный суд хранил молчание по поводу этих преступлений и виновные в геноциде были привлечены к ответственности много лет спустя, после того как решением Совета Безопасности ООН был создан Международный трибунал по Руанде. Ничем не помог Международный уголовный суд в решении афганской проблемы. Более того, когда прокурор Международного уголовного суда заявил о возбуждении дела в связи с военными преступлениями американских военнослужащих в Афганистане в 2016 году, последовала резко негативная реакция со стороны США, отставка прокурора. Новый прокурор Международного уголовного суда Карим Ахмад Хан в 2021 году вновь заговорил о проблеме Афганистана, переключив внимание общественности на ответственность ИГИЛ и Талибана.
– С чем, на ваш взгляд, связаны проблемы эффективности Международного уголовного суда?
– Этой эффективности, как было сказано выше, на сегодняшний день нет. Международный уголовный суд создавался, как отмечено в Римском статуте, для того, чтобы дополнять национальную юрисдикцию, но не подменять ее. Фактически же получилась подмена и Международный уголовный суд по своему усмотрению или в угоду политической конъюнктуре организует уголовное преследование и задержание граждан государств, присоединившихся к Римскому статуту, а в ряде случаев даже не участвующих в нем. К сожалению, в деятельности Международного уголовного суда нарушен общепризнанный правовой принцип, в соответствии с которым функции уголовного преследования и отправления правосудия должны быть разделены и не могут находиться в одном и том же органе или институте. Это азбука международного права, которая неоднократно находила отражение в решениях ООН, Совета Европы и других международных организаций. Что касается Международного уголовного суда, то в нем обвинение и уголовное преследование соединяется с судебным разбирательством. Прокурор Международного уголовного суда, наделенный фактически бесконтрольной властью, принимает решения о возбуждении уголовного дела, а судьи претворяют его в жизнь. Такая модель правосудия была известна человечеству еще во времена средневекового инквизиционного процесса, когда суд через одних должностных лиц обвинял, а через других – судил. Более того, вызывает удивление статья 116 Римского статута, которая позволяет Международному уголовному суду получать добровольные взносы не только от государств и международных организаций, но и от отдельных лиц и корпораций. Но в этом же кроются огромные коррупционные риски! Отмечу только, что законодательство Республики Казахстан запрещает подобное финансирование государственных органов страны и их должностных лиц, справедливо считая его коррупциогенным. Вызывает вопросы и справедливость решений Международного уголовного суда. Так, например, после десятилетнего содержания под стражей в 2018 году был освобожден из тюремного заключения в Гааге бывший вице-президент Конго Жан-Пьер Бемба, которого признали невиновным, но никакой денежной компенсации в связи с незаконным содержанием под стражей он не получил. Не было ему возвращено конфискованное имущество. В целом Международный уголовный суд с практически неограниченными полномочиями прокурора и зависимостью от него судей продемонстрировал свою неспособность разрешать правовые конфликты в различных уголках мира.
– И каковы же перспективы деятельности Международного уголовного суда?
– Увы, но Международный уголовный суд так и не стал действенным инструментом международного уголовного права. Фактически это не орган осуществления правосудия, а политизированный инструмент вмешательства во внутренние дела суверенных государств, связанный с высоким риском незаконного преследования, осуждения и наказания их граждан. По существу, это – вчерашний день уголовной юстиции. Его неспособность противостоять подлинным международным преступлениям и наказывать за их совершение не прибавляет Международному уголовному суду авторитета. Замечу также, что из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН, три государства не признают юрисдикцию Международного уголовного суда – Россия, Китай и США, а ряд африканских государств даже отказались от дальнейшего участия в Римском статуте. Думаю, что данное обстоятельство важно учитывать и в тех государствах евразийского пространства, которые к Римскому статуту присоединились. Думается, что будущее развитие международного уголовного права неразрывно связано с трибуной и площадками ООН, с дальнейшей работой по совершенствованию международных механизмов выполнения конвенций ООН и соблюдением общепризнанных норм и принципов международного права. И в этом процессе велика конструктивная роль Казахстана, взвешенная позиция Президента РК К.-Ж. Токаева, имеющего богатый опыт профессиональной деятельности на дипломатическом поприще и в структурах ООН.
Беседовала Ольга СИЗОВА
