В Казахстане защита авторских прав по-прежнему остается непростой темой. Если имущественные права – такие как использование произведений, получение вознаграждения и компенсаций – хоть как-то находят отражение в судебной практике, то личные неимущественные права авторов зачастую остаются вне поля зрения судов.
Поводом для разговора стала громкая история, связанная с композитором Еркешем Шакеевым, который обратился в суд, утверждая, что в издании книги его произведения упоминались без указания авторства и с искажениями. Суд, однако, не усмотрел нарушения, решив, что «названия песен – не сами произведения».
Почему личные неимущественные права авторов до сих пор остаются непонятными для казахстанских судов, чем опасен формализм в применении закона и что можно сделать, чтобы ситуация изменилась – об этом наша беседа с Жангиром Шалекеновым, юристом в области интеллектуальной собственности, магистром юридических наук (LL.M), членом правления Палаты юридических консультантов «Юстус», автором статей по вопросам интеллектуальной собственности.
– Жангир, вы часто поднимаете тему защиты авторских прав. Почему именно личные неимущественные права вызывают у вас такой интерес?
– Потому что именно в них – суть авторства. Авторское право – это не только про деньги, гонорары или лицензии. Это прежде всего про признание, уважение и связь человека с его творением. Когда имя автора искажается или замалчивается, это не просто юридическая ошибка – это утрата идентичности.
– То есть можно сказать, что это «душа» авторского права?
– Абсолютно. Личные права – это духовная составляющая права. Их нельзя передать, продать или купить. Даже после смерти автора они продолжают существовать. Но, к сожалению, наши суды воспринимают их как что-то второстепенное, «моральное», не требующее защиты.
– В чем основная проблема правоприменения в этой сфере?
– Судьи часто путают личные и имущественные права. Им проще рассуждать, когда есть материальные доказательства: контрафактные копии, ущерб, сумма компенсации. А когда речь идет о «неуказании имени» или «искажении произведения» – они не видят конкретного вреда. Хотя вред в таких случаях нематериальный, но он куда глубже.
– А ведь в законе различие между этими правами четко прописано?
– Да, совершенно четко. Наш Закон «Об авторском праве и смежных правах» прямо выделяет личные неимущественные права: право авторства, право на имя, право на неприкосновенность произведения и защиту репутации. Более того, пункт 3 статьи 6 прямо гласит, что часть произведения, включая его название, наименования персонажей, является объектом авторского права. То есть название так же, как и само произведение, подлежит правовой охране. Это не альтернатива и не исключение, а норма, имеющая императивный характер.
– Тем не менее, суды не всегда применяют этот пункт. Почему?
– Потому что у нас нет устойчивой судебной практики. Каждый судья трактует закон «по-своему», и в итоге возникает хаос. Некоторые просто не понимают, что личные права охраняются независимо от имущественных. А кто-то боится создавать прецеденты – ведь такие дела воспринимаются как «новаторские» и требуют смелости.
– Давайте поговорим о деле Еркеша Шакеева. Почему вы считаете его показательным?
– Потому что оно впервые вывело вопрос личных прав в публичную плоскость. Еркеш Шакеев подал иск к Фонду имени Батырхана Шукенова и ТОО «Меломан Home Video», указав, что в книге «91-23: о популярной музыке независимого Казахстана» его произведения упомянуты без указания имени, а некоторые – с ошибками. Он полагал, что это нарушает его личные неимущественные права.
– И как отреагировал суд первой инстанции?
– Бостандыкский районный суд 13 августа 2025 года отказал в иске. Суд посчитал, что в книге «не воспроизводились тексты или музыка произведений», а значит, не было нарушения. То есть, по логике суда, если не было буквального копирования – то и права не задеты.
– Иными словами, искажения и неуказание авторства не посчитали нарушением?
– Именно так. Суд посчитал, что речь идет просто об упоминании названий песен, а не об использовании самих произведений. Это, на мой взгляд, абсолютно формальный и опасный подход.
– Что решила апелляция?
– Алматинский городской суд 28 октября 2025 года оставил решение без изменений. Более того, в постановлении прямо указано: «Само упоминание названий песен без указания имени автора, без воспроизведения текста, нот или фонограммы не делает книгу контрафактной». Суд посчитал, что ошибки в названиях – это просто недостоверность сведений, а не нарушение авторских прав.
– Получается, апелляция фактически легализовала искажения?
– Да. Это очень тревожный сигнал для авторов. Если следовать этой логике, любое искажение имени, названия или замалчивание авторства не будет нарушением, пока произведение не «воспроизведено». Но ведь личные права не зависят от воспроизведения – они действуют сами по себе.
– Почему суды выбирают именно формальный подход?
– Потому что он безопасен. Формально – значит «по букве закона». А вот толковать закон «по духу» – это уже требует ответственности и понимания сути. Наши судьи боятся выходить за рамки шаблонов.
– Есть ли примеры, когда личные права успешно защищались в Казахстане?
– Единичные случаи, и, как правило, они касаются плагиата, а не личных прав в чистом виде. Например, когда кто-то незаконно приписывает себе авторство. Но случаев, где суд защищал бы именно имя автора или неприкосновенность произведения – почти нет.
– А как обстоят дела за рубежом?
– В Европе и России такие дела встречаются регулярно. Европейский суд по правам человека признает, что личные права автора связаны с его человеческим достоинством. Неуказание имени даже при цитировании может рассматриваться как нарушение. У нас же это пока terra incognita.
– Как, по-вашему, можно изменить ситуацию?
– Нужно начать формировать судебную практику и обучать судей. Необходимо понимать, что защита личных прав – это не прихоть автора, а гарантия уважения к интеллектуальному труду. Также важно, чтобы юристы чаще ссылались на международные стандарты и доктрину, а не только на формулировки закона.
– Есть ли шанс, что в будущем ситуация изменится?
– Я верю, что да. У нас появляется новое поколение юристов, которые понимают, что право – это не только текст закона, но и ценности, стоящие за ним. И чем больше будет таких дел, тем скорее появится практика.
– Если бы вы могли обратиться к судьям, которые рассматривают подобные дела, что бы вы им сказали?
– Я бы сказал: не бойтесь видеть за буквой закона человека. Автор – это не просто заявитель в суде, это личность, чье имя и труд достойны уважения. Каждое произведение – это часть его души, и игнорировать это – значит отрицать сам смысл авторского права.
– Спасибо, Жангир, за эту честную и глубокую беседу.
– И вам спасибо. Надеюсь, что со временем личные права авторов перестанут быть «неизведанной территорией» для наших судов.
Виктор ПАНАЕВ
