СКОРЕЕ ВСЕГО, ВЫ ЧАСТО СЛЫШИТЕ ОТ СВОИХ ЗНАКОМЫХ, КАК ТЕ ИЛИ ТЕХ ЗАКОДИРОВАЛИ ОТ АЛКОГОЛЯ. И ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, КОДИРОВКА В НАШЕ ВРЕМЯ – ЯВЛЕНИЕ ВЕСЬМА РАСПРОСТРАНЕННОЕ, ОДНАКО МАЛО КТО ИМЕЕТ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ВИДАХ И СПОСОБАХ КОДИРОВАНИЯ. ПОЗВОЛЬТЕ ПРОВЕСТИ ЭТАКИЙ ЛИКБЕЗ КАСАТЕЛЬНО ДАННОЙ ТЕМЫ.
Первый вид так называемого кодирования, он же и самый распространенный, это медикаментозный метод борьбы с алкогольной зависимостью. Препараты на основе дисульфирама (антабус, эспераль) блокируют ферменты, расщепляющие этанол, превращая даже небольшую дозу спиртного в токсичный удар по организму. В то время как налтрексон лишает алкоголь эйфории, а акампросат стабилизирует химию мозга. Однако этот метод эффективен только при сознательном отказе от алкоголя. Если же человек не готов к трезвому образу жизни, то препараты могут спровоцировать агрессию, панические атаки или даже суицидальные мысли при срыве. В криминальной практике нередки случаи, когда закодированные пациенты, не сумев справиться с тягой, переключались на насилие или другие зависимости. Следующие, это психологические методы, такие, как кодирование по Довженко, где используется эмоционально-стрессовое воздействие, внушая отвращение к алкоголю. Эриксоновский гипноз и нейролингвистическое программирование работают гораздо мягче, меняя подсознательные установки. Однако человеческая психика иногда может давать сбои. Клинические наблюдения показывают, что без проработки поверхностных психологических травм (потеря работы, развод, нереализованные цели), гипноз лишь временно подавляет тягу. Срыв после такого кодирования часто сопровождается депрессией или вспышками агрессии, отсюда драки, ДТП и другие криминальные эпизоды. Еще один вид, такой, как лазерное кодирование и электросудорожная терапия позиционируются как «щадящие» способы. Но их эффективность по сей день вызывает споры в научном сообществе. Например, после лазерного воздействия у некоторых пациентов развивается идиосинкразия (психологическая несовместимость, непереносимость некоторыми людьми друг друга, болезненная реакция на раздражитель не физического, а эмоционального характера), то есть патологическое отвращение даже к запаху алкоголя, что не мешает им находить замену в наркотиках или опасном поведении. Статистика правоохранительных органов свидетельствует, что определенный процент бытовых преступлений совершается в состоянии алкогольного опьянения. Многие заядлые любители алкоголя, пытаясь «завязать», проходят кодирование, но если причина зависимости дисульфирамовая реакция (рвота, тахикардия, страх смерти), то она может спровоцировать аффект. Отсюда нападения с агрессией на окружающих, близких или медперсонал. Мы должны понимать, что кодирование – это только первый шаг к осознанной трезвости. Кодирование лишь симптоматическое лечение, которое без психотерапии напоминает установку мины в психику пациента. Чтобы избежать срывов и криминальных последствий, требуется реабилитация – работа с психологом над глубинными причинами зависимости; социальная адаптация – помощь в восстановлении связей, трудоустройстве; контроль – наблюдение нарколога для коррекции терапии. Необходимо помнить, что алкоголизм – не привычка, а болезнь, и лечить ее нужно комплексно, а не просто «запрещать». И все же, несмотря на пугающие последствия, кодирование до сих пор остается популярным способом борьбы с алкоголизмом. Ответ простой – люди хотят быстрых решений, особенно, когда речь идет о социально опасном поведении. Нередко к кодированию прибегают не по собственной воле, а под давлением семьи, работодателя или даже правоохранительных органов. Такая мотивация внешняя, весьма насильственная, и потому в корне уязвимая. Человек, которого «заставили бросить», внутренне продолжает оставаться в состоянии борьбы, а когда ослабевает контроль, то происходит психологический откат. Кодировка без внутреннего согласия есть принудительное перепрограммирование. И, как любая система, взломанная без согласия владельца, психика может начать сопротивляться. Сначала бессознательно через тревогу, раздражительность, соматические симптомы, а затем и через открытый протест. В одном из недавних случаев в городской наркологической клинике пациент, получивший «подшивку» и испытавший провокационную пробу (при которой демонстрируется реакция на спиртное), через несколько дней был доставлен в отделение полиции за нападение на супругу. В возбужденном состоянии он обвинил ее в сговоре с врачами, назвав происходящее лютой пыткой. И это не единичный случай. Состояние аффекта на фоне фармакологической интоксикации и психологического давления очень опасная смесь, превращающая человека в непредсказуемого субъекта. Еще одна важная деталь, которую часто упускают как пациенты, так и врачи, это то, что алкогольная зависимость нередко трансформируется и видоизменяется. Человек начинает искать замену через азартные игры, наркотики, переедание, агрессию, трудоголизм или даже религиозный фанатизм. Человеческая психика всегда будет требовать компенсации. Если не дать ей здоровый путь, она найдет любой, пусть даже и деструктивный. Кодировка может быть эффективной, но только в составе комплексного подхода. Любой метод, блокирующий употребление, должен сопровождаться психотерапией, желательно с фокусом на когнитивно-поведенческую модель и работу с глубинной травмой. Каждый случай алкоголизма уникален, и универсального средства не существует. Без понимания, что именно «лечится» в человеке, кодировка становится не лечением, а временным обезвреживанием. Тот, кто хочет закодировать близкого, должен понимать, что это не защита, а всего лишь отсрочка. А если заминировать психику и уйти, она может взорваться. И последствия затронут не только самого зависимого, но и всех, кто оказался рядом в момент его срыва. Кодирование не приговор, но и не спасение, а всего лишь шанс. Как им распорядиться зависит не от лекарства, а от самого человека и его окружения.
психолог, докторант
КазНУ им. аль-Фараби
