Через два с небольшим месяца в международной политике и дипломатической жизни состоится важное событие — исполнится тридцать лет с момента инициирования совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), которое прозвучало впервые на 47-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в октябре 1992 года. Через десять лет, в 2002 году, в Алматы прошел первый саммит СВМДА. Казахстанская инициатива живет и развивается, став важной частью мирового политического ландшафта. А 12-13 октября в столице Казахстана соберется юбилейный саммит…
Как сегодня оценивают опыт и перспективы СВМДА в экспертной среде? Наша газета побеседовала об этом с Юрием Крупновым, известным российским экспертом, председателем Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития (ИДМРР), членом Научного совета при Совете Безопасности Российской Федерации.
— Юрий Васильевич, давайте начнем с непростых вопросов. Когда говорят о результативности СВМДА на сегодня, слышны, в том числе, и маргинальные оценки — что за прошедший период Совещание не стало организацией, как таковой, оно остается, хоть и формализованным, но процессом. Но, в то же время, был Алматинский саммит, в разгар резкого, с ядерным «подтекстом», конфликта Индии и Пакистана, и именно на этом мероприятии политические страсти удалось охладить. Что, на ваш взгляд, сегодня можно увидеть «в сухом остатке», если оценить путь, пройденный СВМДА?
— На мой взгляд, сегодня очень сильно изменился, в принципе, сам смысл существования международных организаций. Понятно, что существуют такие, в хорошем смысле, бюрократизированные, со всеми общечеловеческими основаниями, структуры, как Организация Объединенных Наций. Но, вторая ООН в мире не нужна. Надо отметить мудрость Казахстана, который еще в 1992 году, когда в мировой политике и дипломатии вообще было мало что понятно, предложил эту идею, запуск СВМДА. И сегодня главное в мировой политике, это наличие авторитетных и компетентных площадок, где можно согласовывать различные интересы и позиции. Ну, конечно, когда-то процесс ее развития приведет к некоему оформлению, появится бюджет, взносы… Но на самом деле важна именно сама площадка, и именно с такой идеологией, которая зафиксирована в слове «доверие». Сегодня, это основной «дефицит» в международной политике: никто ни с кем не хочет разговаривать и никто никому не доверяет, мы это буквально каждый день видим. А в такой ситуации садиться за большой круглый стол и согласовывать свои позиции, становится крайне важной вещью. Однако, надо заметить, что, в общем, в мире есть и другие площадки с претензией на такой статус. И вот здесь надо сказать следующее. Мне кажется, нельзя отрывать эту инициативу, которую тридцать лет назад выдвинул Казахстан, от идеи евразийства, хотя в самом названии Совещания и заявлена, казалось бы, чисто азиатская проблематика. Казахстан считает себя, и справедливо, в равной мере и европейской страной. И СВМДА очень хорошая идея, чтобы реализовать идею Казахстана как «моста» между Европой и Азией. Я абсолютно уверен, что, когда в Казахстане инициировали идею Совещания, именно это и рассматривалось как сверхзадача этой идеи. И она оказалась жизнеспособной. Кстати, обратите внимание — примерно тогда же в мире появилась идея «Asian nation», «Азиатская нация», как нечто, совершенно особое, даже, пожалуй, обособленное, в мировом геополитическом и культурном контекстах. Озвучивали ее весьма известные и авторитетные в мире политики. И где она сейчас? На периферии мирового внимания, мало что о ней слышно. А СВМДА, с заложенной в него идеологией, это известная и растущая идея. Совещание — это крайне интересное позиционирование Казахстана и интересная платформа на основе общечеловеческих ценностей и устремлений. Доверие, в его высшем смысле — это философский, мыслительный формат. Не случайно два года назад Президент Касым-Жомарт Токаев предложил на базе Совещания создать Совет мудрецов. Это показывает, что смысл СВМДА — не аккумулировать средства и на них, например, построить железную дорогу — такие организации есть. А смысл СВМДА — чтобы, прежде всего, создавать атмосферу, среду доверия. Это сверхценно. Без этого любые декларации и заявления ничего не стоят. И, второй базовый смысл — находить мудрые решения.
— Так, для чего же, в итоге, нужно Совещание по мерам…? В чем его преимущества перед иными инициативами?
— Плюс СВМДА не в том, что это очередная организация технократическая, которая формулирует какие-нибудь регламенты, на тысячи страниц, которые кроме нескольких бюрократов никто не читает. Такие структуры тоже, разумеется, нужны, но они давно существуют. Смысл СВМДА, повторюсь, это создание центрально-евразийской площадки с атмосферой доверия. Это совершенно уникальная вещь, и не надо ее сводить к технократическим задачам.
— Что может быть сегодня наиболее актуальной тематикой, которая может обсуждаться на площадке СВМДА?
— Прежде всего, Афганистан. Сегодня все, даже дети, наверное, понимают, что, если эту страну не вытащить из сорокалетней «трясины» гражданской войны, то будет масса различных нарастающих проблем. СВМДА здесь это уникальный механизм, который не должен «бросать» Афганистан. Без мощнейшего социального проекта и сверхмощной инвестиционной программы ситуация там не изменится. Советский Союз, в свое время, там запустил 142 больших промышленных и инфраструктурных проектов, порядка 200 тысяч подготовленных кадров. И сейчас государства должны собраться, обсудить и понять, как всем вместе решать проблему Афганистана. И, конечно, уйти от эгоистического отношения к нему. И, кстати, опять же, Казахстан, хоть и не в рамках СВМДА, а на другой площадке, выступал с идеей Транспортно-логистического консорциума в Центральной и Южной Азии, который мог бы стать инструментом «вытягивания» Афганистана из сорокалетней череды гражданских войн. И эта инициатива могла бы быть перенесена в формат СВМДА. Там можно начать непрерывные консультации для выработки мегапроекта по восстановлению Афганистана. Это позволило бы перейти к ликвидации планетарного центра наркопроизводства в Афганистане и замене его содержательными, не преступными, видами деятельности. Совещание вполне может сформировать идеологическо-концептуальную рамку для такого мегапроекта, а дальше уже могут подключиться, например, БРИКС, Всемирный банк и другие организации. Второй вопрос, который может стать базовым в работе Совещания, это продвижение идеологии евразийства, где Казахстан традиционно является главным субъектом. И здесь мы опять возвращаемся к образу «Казахстан — «мост» между европейскими и азиатскими странами», «Казахстан — ядро Евразии».
— Но, как совместить потенциал СВМДА с тем фактом, что в азиатском регионе и, соответственно, в процессе работы Совещания участвуют порой страны с большим объемом претензий друг к другу? Иногда даже очень конфликтных, с жертвами… Это не помешает реализации потенциала СВМДА?
— А не надо представлять ситуацию так, что Совещание должно разрешить те или иные, порой, многими десятилетиями, формировавшиеся проблемы между странами. Это, в каком-то плане, непонимание его смысла. Многие проблемы между азиатскими странами были заложены еще при крушении колониальной системы, в середине прошлого века, и рассчитывать, что их можно будет решить «на раз» было бы наивно. Самое главное, это создать атмосферу доверия, в которой стороны смогут, пусть, пока, хоть на время, отложить привычную конфронтацию и услышать друг друга, а также и другие страны. Именно в этой атмосферности смысл Совещания. Его сверхцель на данном этапе, это формируемая им евразийская атмосфера доверия, которая позволяет посмотреть друг на друга более спокойно, и, потенциально, позитивно. Думаю, именно это и закладывалось в идею Совещания, когда она инициировалась в Казахстане.
Антон РОМОВ
