Возвращаясь к делам минувших дней, хотел рассказать об одной истории, которая приключилась с нашим героем. В это время подполковника Абылая Кайсенова перевели в ДВД города, в следственное управление сразу же на должность заместителя начальника СУ ДВД. Если честно, то он особо и не стремился в это управление, и на это были свои причины. Ведь еще зимой, когда он был на семинаре в Астане, куратор группы пообещал найти подходящую должность в министерстве.
I
Однако выполнение этого обещания несколько затянулось. Да и не особо в него верилось. Мало ли что может обещать высокий чин, когда немного выпьет. Поэтому подполковник Кайсенов согласился на эту должность. Работы в следственном управлении было, как говорят, выше крыши. Как здесь нередко шутят следаки, только надо определиться, чья «крыша» выше? Чтобы эта крутая «крыша» потом тебе не пробила голову. Это был своего рода намек на такие обстоятельства, когда твои действия по службе в отношении некоторых лиц, за которыми стоят высокопоставленные чиновники из различных ведомств, блокируются начальством. Впрочем, такая порочная практика была вовсе не нова для Абылая Кайсенова. В том же УВД района, откуда его перевели сюда, практиковалось подобное. Но сейчас не об этом. Где-то к полудню, после совещания у замначальника ДВД по следствию, в своем кабинете он разбирал текущие дела. В дверь постучал его подчиненный, следователь Жагипаров. Молодой парень. – Товарищ подполковник, там это… к вам посетитель, – произнес Жагипаров. – Дархан, какой посетитель? Ты видишь я занят, – раздраженно бросил Кайсенов. – Он, говорит, школьный товарищ… Очень хочет увидеть вас, товарищ подполковник. – Так зови же его! – жестом махнул рукой. – Он в дежурной, по внутреннему звонит,– вроде как обрадовался Жагипаров. – Пусть дежурный пропустит ко мне! – Понял! – кивнул следователь. Абылай невольно стал думать, кто из его школьных друзей решил повидаться. «Кому-то, как всегда, понадобилась моя помощь», – мелькнула мысль. За время работы в полиции к нему часто обращались не только друзья детства, товарищи по Академии, многочисленные родственники, соседи, но и знакомые, многих из которых, признаться, он и не помнил. Как-никак, всякое нарушение закона чревато последствиями. Все зависит от степени тяжести проступка. Поэтому Абылай Кайсенов своих визиток не раздавал. Их попросту у него и не было. Хотя его сыновья могли сделать сколько угодно визиток. Через несколько минут в кабинет нерешительно вошел невысокий мужчина средних лет. С виду невзрачный, в рубашке с короткими рукавами. Весь какой-то скрюченный с потухшим взглядом. «Видимо, потерпевший или пришел за кого-то просить. Лицо мне знакомое… Если это одноклассник… Неужели, Сундук?», – напрягся Абылай. – Берик Садыканов? Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку, – уперся взглядом подполковник. – Да, товарищ подполковник. Это я – Берик. Узнали? Абылай встал из-за стола и пожал руку посетителя. Это действительно был его школьный товарищ Берик Садыканов, по кличке «Сундук». Вместе учились в одном классе, кажется, до восьмого. Во всяком случае, помнится, он после школы поступил в училище или еще куда-то. Потом след его простыл. Теперь трудно узнать этого «Сундука». Тогда он был полненьким пацаном. С розовыми щеками. За это его дразнили «Пузырем». Абылаю было жалко своего одноклассника, и он всегда за него заступался, когда обижали. Поэтому Сундук ходил за ним по пятам. Утром в школу, а после – домой. Тем более они жили на соседней улице. – Да, брат, тебя трудно узнать, – начал первым разговор Кайсенов, видя, что тот оробел при виде своего одноклассника в форме подполковника. – Ты проходи, присаживайся… С чем пришел? Какие-то проблемы? – У меня сын… – печально произнес Садыканов и присел на стул возле стола. – У меня сын погиб в ДТП. В кабинете наступила тишина. Кажется, даже кондиционер под потолком сразу выключился. – Иманды болсын! – выразил соболезнование Кайсенов. – Как это случилось? – Еще сорок дней не прошло, – вздохнул Садыканов.
II
Из получасового разговора с отцом погибшего вырисовывалась следующая картина. В начале июня этого года сын Садыканова ехал на своей автомашине на строящийся объект, который находился в пригороде. Работал он там механиком. В тот день рабочие монтировали новое оборудование. День был жарким, солнце пекло так, что асфальт плавился. На 53 километре автомобильной трассы «Алматы – Бишкек» автомашина младшего Садыканова неожиданно врезается в джип «Ленд Крузер 200», который стоял прямо на трассе, даже не съехал на обочину. Удар в боковую сторону. От резкого удара джип отбрасывает с места, и тот врезается в дерево. Автомашину Садыканова разворачивает в противоположную сторону движения. И автомобиль опрокидывается. Колесами вверх. У джипа сносит переднюю часть, и от удара смята боковая сторона. В результате этой аварии сын Садыканова погибает на месте. За рулем джипа была девушка 28 лет, а также пассажирка – ее подруга. Обе получили травмы, но остались живы. Виновным в ДТП признали сына Садыканова, который не справился с управлением и совершил столкновение, тем самым нарушил правила дорожного движения. – На место аварии через 25 минут приехали «скорая», сотрудники дорожной полиции Карасайского района, – сухо продолжил отец виновника трагедии. – Девушек на «скорой» увезли в больницу. А сына уже потом… Забрали тело в морг. – А что экспертизы? – спросил Кайсенов. – Да, судебная экспертиза, как мне потом сказали, сын умер мгновенно в момент удара. В крови ничего не обнаружили. Имею в виду спиртное. Он ведь… мой Канат никогда не садился за руль… Я ведь после техникума работал начальником автоколонны. С детства научил вождению. И он у меня институт закончил. Недавно женился. Не мог он просто так врезаться в стоящую машину. Не мог! Я его знаю… Можете проверить, у него ни одного нарушения правил дорожного движения. За все время, как сел за руль. – Я сочувствую тебе, Берик, – Кайсенов вышел из-за стола, положил руку на дрожащее плечо давнего одноклассника. – А что ты хочешь от меня? Ему стало жаль почерневшего от горя школьного товарища. Как в детстве, когда совсем беззащитного мальчишку обижали уличные пацаны. – Знаешь, мне в этом городе больше идти не к кому. Кроме тебя, Абылай… Они хотят, чтобы мы выплатили ущерб. Очень большая сумма. Мне это не под силу. Потерпевшая сторона говорит, давайте по-хорошему… Мирно все разведем. Иначе будет по-другому. «По-другому» это как? – Я не знаю, но в любом случае решит суд? – сказал Кайсенов. – А что дознаватели дорожной полиции? Вас они опрашивали? – Сотрудники ГАИ толком со мной не разговаривали. И все время избегают меня. Пригласили только на опознание. Это уже в морге. Потом оценщик из страховой ездил на штрафстоянку. Машина вся разбита. До сих пор там стоит. А плата идет каждый день. Сын брал в кредит, – Садыканов схватился за голову. – Как сторона ДТП, как представителя виновника тебя разве не ознакомили со схемой ДТП, протоколом, который составили сотрудники дорожной полиции? А что же свидетели? – недоуменно спросил Кайсенов. – По схеме выходит, что Канат на полном ходу врезался в джип. Как так? Он даже не увернулся от машины. Он ведь ехал по второй полосе. Там еще одна машина пострадала. Парень русский ехал сзади и видел все. Его машина тоже пострадала. Несильно. Он сразу отказался от ущерба. Так вот говорит, что Канат даже не притормозил. А просто повернул руль вправо и удар! – Даже не пытался избежать столкновения? – спросил Абылай. – А как у него со здоровьем? Сердце там, голова? Может, сердце прихватило? – Да нет! – возразил Садыканов. – Он на сердце не жаловался. Говорю же, он даже не пил, не курил. Даже если что-то прихватило, знаешь, он мог же увернуться. Ведь сознание не теряют в таких случаях. – Да, очень даже любопытно, – задумчиво произнес он. – Дознаватель мне показал постановление о прекращении уголовного дела в связи со смертью виновника, чтобы расписался, – сказал Берик. – И все! Больше ко мне никто из полиции не приходил. Да, правда, несколько раз встречался адвокат потерпевшей стороны. Он мне и сказал, что дело передадут в суд. По возмещению ущерба. Если мы сейчас не оплатим, то они наложат арест на все имущество. – Да, это как суд решит, – произнес Абылай, думая о чем-то своем. – Как мне сказали, что потерпевшие – дети крутых бастыков. Поэтому так полиция срочно закрыла дело. И теперь в суд. В принципе подполковник Кайсенов сразу понял суть, когда Садыканов сказал, что судебномедицинская экспертиза установила факт наступления смерти в момент совершения ДТП. В юридическом плане это выглядит следующим образом. До того момента, когда водитель автомашины еще не столкнулся с другой, то водитель несет полную ответственность за совершение всех действий. Ведь он находится в сознании. Значит, осознает все последствия. Водитель до момента удара был жив. И мог предотвратить удар. Все в рамках закона. Здесь не к чему придраться. – Абылай, я же знаю, что в школе ты был самым честным и справедливым. Ты замечал такие мелочи, что никому и в голову не приходило. Помнишь, как в летнем лагере ты «клад» нашел? Весь лагерь вышел на поиски, а ты один нашел. Я же с тобой был тогда. Скажи, что мне делать? – Не знаю, как тебе помочь, друг мой, – вздохнул подполковник. – Странно все это. Вроде, как ты говоришь, ехал по трассе – и бац тебе, как выстрел! Или шина лопнула, или кто-то подрезал. Я тоже не пойму. Если опытный, то почему сразу не затормозил. Хоть избежал бы удара. А что техническую экспертизу не проводили? – Нет, сказали, что нет необходимости. Вот все эти вопросы и привели меня к тебе, – Садыканов встал с места, чтобы покинуть кабинет. – Спасибо, что выслушал меня. Я, пожалуй, пойду. Не буду отнимать время… – Ты это, Берик, оставь мне координаты. Постараюсь выяснить. Только ничего не обещаю, друг. Не отчаивайся, в жизни всякое бывает. У тебя еще дети, внук будет, подумай о них… После ухода школьного друга Кайсенов вызвал сотрудника Дархана Жагипарова, который пришел в следственное управление как раз из Карасайского района. Он попросил парня об одном одолжении. Сугубо личного порядка. Чтобы тот выяснил по своим каналам в дорожной полиции все обстоятельства дела. Негласно, само собой. Можно было сделать самому или через Садыканова добыть документы по делу. Для этого отцу погибшего надо писать ходатайство о предоставлении копий, если его признали стороной дела. Но вряд ли тому сразу вручат все документы на руки. Будут тянуть до конца, чтобы не показывать протоколы и результаты экспертизы. Какникак это район, и там свои порядки. Но не в этом суть. Просто Кайсенов опасался, что его недруги в этом же ДВД, что метили на его место, непременно воспользуются этой ситуацией, и обвинят во всех грехах. Вроде как вмешательство в ход расследования, давление на следствие и прочее. Тем более дело не в юрисдикции следственного управления города. Поэтому не хотел подавать предлога. Лучше подальше от греха. «Да, бедняга Садыканов, жаль мужика», – подумал Абылай.
III
Зачем-то про лагерь летний вспомнил этот Сундук. Надо же, столько лет прошло. Вместе тогда отдыхали в летнем лагере. То ли после четвертого или пятого класса. В горах было хорошо на каникулах. Как-то в лагере был объявлен «День поиска клада». С утра весь лагерь строем двинулся на поиски. Искали по определенным меткам, которые были отмечены по пути следования. На обочине дороги камнем выложена стрела. Или свежая зарубка на дереве. В общем, всякие штучки, чтобы поморочить голову детям. Абылай с красным флажком шел позади колонны. Рядом с трудом с ноги на ногу перекатывался Сундук. Идти надо было порядком, потому что дорога вела к дальним отрогам гор. А день был жаркий. Солнце припекало. Как раз проходили через речку, Абылай тихо смотался с другом. Мол, пусть «клад» ищут пацаны из старшего отряда. Флажок он передал кому-то из отряда. Воспользовавшись моментом, спрятались за деревом. За ними увязался еще один из отряда. Вдоволь поплескавшись в речке, повернули в сторону лагеря. По дороге свернули в рощицу, чтобы не идти по солнцепеку. В рощице было прохладно. Птицы щебетали на деревьях. Сундук с пацаном следовали за Абылаем чуть позади. Проходя по тропинке, которая вела к лагерю, он на одном дереве вдруг заметил обломленные ветки. Почему-то прикрытые высохшей травой. «Ой, неспроста закидали травой», – подумал мальчишка. Он метнулся к этому дереву. Опаньки! Так вот где спрятан клад! «Пацаны, сюда! Я нашел клад! – радостно закричал Абылай. – Здесь, на дереве!» Взобравшись, пацаны сняли большую картонную коробку. Открыли «клад», а там – доверху конфеты и печенье. Тут же съели, сколько смогли. Потом втроем кое-как притащили в лагерь, где на игровой площадке галдели дети из младшего отряда. Коробку притащили к себе в палату. И стали дожидаться кладоискателей. Это был самый счастливый день в лагере отдыха.
IV
К концу рабочего дня в кабинет замначальника Кайсенова заглянул сотрудник Жагипаров. По его довольной физиономии нетрудно было догадаться, что поручение подполковника выполнено. – Кое-как через знакомого из оперативного отдела достал, – сказал он. – Вот здесь, на флешке все копии из дела по ДТП на трассе. – Спасибо, Дархан, оперативно сработал, – похвалил он своего сотрудника. – Только это сугубо между нами. – Какой разговор, товарищ подполковник, – улыбнулся тот. После этого Абылай вставил флешку, раскрыл файлы. Здесь были все документы, которые составили сотрудники ДП района. «Протокол осмотра места происшествия, схемы и видеозаписи с места ДТП с камер ЦОУ и «Перспектива», которыми установлены обстоятельства ДТП, а также действия водителя К. Садыканова, управлявшего автомобилем марки «Мицубиси», госномер такой-то, без учета погодных условий, непосредственно перед ДТП, а именно превышение скоростного режима, опережение автомобилей, двигавшихся по правой полосе движения в попутном направлении, место столкновения с припаркованным автомобилем «Ленд Крузер 200», гос. номер… в попутном направлении вдоль полосы движения, расположение транспортных средств, обнаруженные на месте столкновения осколки и детали автомашины». «Характер механических повреждений автомашин, угол столкновения автомашин, следовая и вещная обстановка также подтверждают правильность фиксации места столкновения сотрудниками полиции. Установлено, что обстановка на месте ДТП после приезда сотрудников Карасайского ДП не нарушалась и не видоизменялась. ДТП произошло в дневное время суток в условиях жаркой погоды, без установления следов торможения и юза. Установлено, что ширина проезжей части автодороги на месте ДТП позволяла автомобилю «Мицубиси» под управлением К. Садыканова двигаться по установленным полосам движения. Каких-либо дорожных повреждений (ям, выбоин, дорожных работ) на конкретном участке установлено не было». Все это с экрана компьютера прочитал Кайсенов. «Да, вот. По делу назначена судебномедицинская экспертиза тела К. Садыканова, год рождения, место проживания. Вопросы, которые представлены на разрешение экспертов судебномедицинской экспертизы объекта. Какова причина смерти? Какие телесные повреждения имеются на трупе, каков их характер, расположение и чем они могли быть причинены? Какое именно повреждение явилось причиной смерти?» Вчитываясь в заключение, все больше приходил к мысли, что основная причина смерти водителя в многочисленных колото-резаных ранениях передней поверхности груди слева, проникающее в левую плевральную полость в четвертом межреберье, с повреждением сердечной сорочки и правого желудочка сердца, которые были получены после столкновения. И как сопутствующий диагноз, которые установили эксперты, это повреждения в лобной области черепа слева, в 1,0 см от условной средней линии и на 2,0 см выше уровня надбровной дуги, где расположена прерывистая ссадина неправильной треугольной формы, размерами 2,0х1,5х1,0 см с неровными волнистыми контурами и плотной западающей темно-красной поверхностью. V Поздно ночью, когда домашние уже спали, Абылай тихо пробрался на кухню. Чайник еще не остыл. И он налил себе кофе. Почему-то ему не спалось. Вернее, не давала покоя фраза, которую он произнес в кабинете, прямо перед уходом Берика Садыканова. «Ехал по трассе – и бац тебе, как выстрел!» «Выстрел! Какой к черту выстрел? – сверлила мысль. – Он что, олигарх, чтобы в него стрелять?» «Постой, постой…, – вдруг заговорил внутренний голос. – Может быть, не выстрел, а что-то другое…» «По голове ударили? Вернее, в висок, а что тут такого? Характер ранения из сопутствующего диагноза… Так-так, что там?» Нет-нет, он не олигарх, врагов у сына Садыканова не было. Случайно кто-то выстрелил? Шина? Сопутствующий диагноз…» «Почему не допустить версию, что главной причиной может быть сопутствующая рана. Удар в висок еще до момента столкновения. Тот же камень или щебень!» Возбужденный Абылай соскочил с места, стал ходить взад-вперед по кухне. «Точно! Надо будет проверить, не проезжал ли КАМАЗ, груженный щебнем навстречу автомашине Садыканова? Думай, Азимханович, думай!»
VI
На другой день подполковник Кайсенов, как только закончилось оперативное совещание у замначальника по следствию ДВД города, решил все-таки проконсультироваться у экспертов по поводу медицинского заключения о причине смерти сына Садыканова. Это было нужно ему для того, чтобы предпринять дальнейшие шаги действий. «Построить алгоритм», как говорят его сыновья. Для этого необходимо обратиться в Центр судебной экспертизы. Или же переговорить с молчуном Сакеном Каримовым. Добродушным стариком-экспертом, которого он знает уже несколько лет. Нет, все-таки надо позвонить по сотовому, чтобы он оказался на месте. Абылай в контактах нашел номер телефона Сакена. – Саке, салам, это Кайсенов из следственного, – представился он. – Сильно заняты? – Доброго дня, как не узнать, давненько у нас не бывали, – сказал эксперт. – Что-то случилось, по пустякам вы же не звоните, подполковник. – Вот хотел с вами проконсультироваться насчет одного заключения. ДТП со смертельным исходом. Заключение на руках, надо кое-что прояснить. Когда подъехать? – Заключение нашего Центра? – Нет, областного бюро экспертиз, – ответил Кайсенов. – Мне только ваше мнение. Как эксперта, Саке. Это частное дело, писать ничего не надо. Мне лишь ваше мнение. – Хорошо. Давайте сделаем так, Абеке, у меня запарка. Думаю, на весь день. Если срочно, то скиньте мне копии этого заключения. Со снимками и прочее. Я постараюсь сделать… – Понял, сделаем, – ответил он. А сам подумал: «Это уже здорово». Дальнейший алгоритм действий зависел уже от мнения эксперта Каримова. Если тот согласится с выводами судебных медиков бюро, скажет, что не к чему придраться, то отпадут все остальные шаги. Нет никакой необходимости лохматить это дело. Пустая трата времени. После подполковника Калиева захлестнула текущая работа. Изучение уголовных дел, разбор «полетов» у начальника СУ, телефонные звонки, подготовка постановлений и прочая рутина.
VII
Во время обеда в столовой ДВД, он вдруг вспомнил, что хотел позвонить Садыканову насчет свидетеля. Того русского парня, который отказался от предъявления ущерба. Номер на бумажке остался на столе в кабинете. Он торопливо допил чай и поспешил к себе, наверх. На столе среди бумаг нашел листок с телефоном одноклассника. Набрал номер. Берик обрадовался звонку. Попросил немного подождать, затем продиктовал номер сотового. Зовут Андрей Корнеев. Садыканов поинтересовался ходом расследования, но подполковник не стал обнадеживать его. – Пока ничего определенного, – сказал он. – В любом случае адвокат нужен для суда. Иначе дела плохи… – Да, я понял, сейчас этим занимаюсь. Кайсенов прекрасно понимал, что досудебное расследование долго тянуться не будет. Во всяком случае, следствие наверняка вынесло постановление о прекращении дела. Раз человек умер, то на лицо все обстоятельства, которые позволяют прекратить производство по делу. Все в рамках требований УПК. Против этого, как говорят, не попрешь. Теперь прокуратура закрепит постановление. И дело уйдет в суд. «Да, ситуация усложняется. Что же делать? И времени нет. Нужно позвонить этому отказнику, что он скажет? Какие показания он дал дознавателям?» – задавался вопросами Абылай. Корнеев, второй пострадавший водитель автомашины «Хонда», долго не поднимал трубку. Чуть погодя, раздался мужской голос: – Слушаю, кто это? После того, как подполковник Кайсенов представился собеседнику по телефону, тот несколько опешил. Тяжело задышал. Потом сбивчиво стал оправдываться: – Мне не нужна никакая компенсация… Я уже говорил, что не хочу никаких денег. Машину сам отремонтирую. Там не сильно… – Послушайте, Корнеев, я по-другому поводу. Я из следственного управления города. Хочу задать пару вопросов. Можете ответить? – Я же подписал все бумаги, что еще? – Скажите, вы, как я понял из протокола, следовали за автомобилем виновника ДТП, так? – Да, метров шестьдесят или семьдесят, не помню. Впереди он ехал. Со средней скоростью… – Вы не помните, навстречу… Какие-то машины проезжали? – Да, навстречу ехали… Я не обращал внимания. – Корнеев, а именно перед столкновением с джипом… Может, на вашу полосу выскочил автомобиль? – На свою полосу? Нет, никто не выезжал на нашу полосу. Я следил за дорогой. Впереди «Мицубиси» погибшего ехал. Ровно. И вдруг резко свернул вправо. Я еще удивился: дурак что ли? Вижу, на полном ходу врезался. Такой грохот! И тут же мимо меня длинномер на всей скорости. – Многотонник? – вырвалось у Абылая. – Да, на марку не обратил… Я резко так затормозил, чтобы не врезаться. «Мицубиси» отбросило сначала на полосу, тут же развернуло на 180 градусов… Бампер от него полетел, еще зеркало там… Пыль столбом, джип в кювет отбросило. Страшно было! Кайсенов облегченно вздохнул. Он в душе обрадовался, что парень оказался молодцом, что запомнил многотонный длинномер. Мимо, говорит, проскочил. – У меня последний вопрос. А почему вы написали отказную? Не стали предъявлять претензии… Отцу умершего. – Я не знаю… Просто, когда я увидел того парня… Он уже не дышал. Лежал на сиденьи. Ремень застегнут. Кровь по лицу… Мне стало жалко его. Девушки живы остались. Но все равно их «скорая» увезла. – А их сильно поранило? – Они были на ногах. После удара. Но они не подошли к парню. В это время в дверь кабинета постучали. Это был сотрудник аналитического отдела. Пришлось спешно прерывать разговор. Где-то ближе к вечеру позвонил эксперт Каримов. Абылай в это время был в кабинете своего непосредственного начальника СУ, седого полковника Мырзалиева. Обсуждали текущие дела по тяжким преступлениям. Кайсенов извинился, но начальник махнул рукой, мол, ответь на звонок. Чего уж там… Кайсенов ответил, что сейчас занят, как освободится, сразу же наберет его. Чуть позже, созвонившись с Каримовым, он несколько расстроился его ответом. Эксперт сказал, что заключение противоречивое. Сколько экспертов, столько же мнений. Особенно при ДТП. Поэтому они дают стандартные заключения. И могут повернуть в любую сторону.
VIII
Неспроста говорят, что бывших оперов не бывает. По крайней мере, если судить по Али Бекбаеву, который лет пять тому назад уволился из органов полиции. Без всякого сожаления. Говорит, что надоело гоняться за бандюгами. И возраст уже не тот, и начальству никак не угодишь. Вообще-то, его настоящее имя Уали. Когда-то с Кайсеновым работали в «убойном», с тех пор не теряются. Правда, удавалось видеться крайне редко. После увольнения Али открыл свою адвокатскую контору «Бекбаев и К.» Семью ведь, говорит, надо содержать. Снял офис в центре, потихоньку наладил адвокатскую деятельность. Поначалу было тяжело, но потом к нему потянулись клиенты. Как-никак бывший оперативный работник. Дело знает. Вскоре об адвокатской конторе Бекбаева уже заговорили в судах. Специализировалась его команда поначалу по уголовным делам, но потом занялись и гражданскими. Было уже поздно, когда на сотовый позвонил Кайсенов, чтобы где-нибудь посидеть наедине. Бекбаев предложил встретиться в ближайшем кафе, что находилось рядом с конторой, заодно и поужинать. На этом и договорились. Через час старые друзья сидели в дальнем углу кафе. Кайсенов был в гражданском. Бывшие коллеги перекинулись дежурными фразами, как, мол, дела, здоровье, как дети, выросли? После того, как заказали блюда, перешли к делу. – Ты ведь неспроста ко мне, – сказал Бекбаев. – Что-то срочное? – Знаешь, Али, хотел с тобой посоветоваться по одному деликатному вопросу. Это ко мне лично не относится. Просто надо помочь моему другу детства. Хороший мужик, но нескладный. По жизни. Сын его погиб. И подполковник вкратце рассказал о смертельном ДТП, противоречивой судебно-медицинской экспертизе. Постарался в точности передать мнение эксперта Каримова: «Любые раны могут быть смертельны. Если знать, что явилось причиной. Вот поиск причин – это уже задача не эксперта». Также Абылай высказал предположение, что смерть вполне могла наступить до столкновения. В этот момент мимо проскочил груженный длинномер. И вполне могла с длинномера вылететь какая-нибудь деталь. Или что-то другое. И эта штука стать причиной смерти. Ведь, как сказал Каримов, рана на виске осталась от тупого предмета. Примерно с яйцо перепелки. – А может, пуля? – поддел адвокат Бекбаев. – Шучу, конечно. Ну, я понял. Ты хочешь сказать, что смерть наступила до столкновения? – Ты меня понял. Если это доказать, то в соответствии со статьей 35 УПК, можно погибшего сына друга реабилитировать. – Ты же сказал, что производство по делу закрыли? – Да, если мы найдем улику… Можно возобновить дело. В рамках 24 статьи УПК. – Какую улику, яйцо перепелки? – засмеялся Бекбаев. – А сыскари, значит, не нашли? – В том-то и дело, что осмотр салона автомашины после ДТП не производили. И техническую экспертизу тоже. Вообще! Это же, брат, район, понимаешь? – Я-то понимаю, господин подполковник… – Не господин, а товарищ. Или мы с тобой не товарищи? – Да, совсем забыл! Конечно, товарищ подполковник. А что от меня хочешь? Я адвокат, а не сыскарь. – Знаешь, Али, я никогда не отступал. И сейчас не собираюсь. Вот уже третий день у меня из головы не выходит это ДТП. Мне уже снится, что я сам сижу за рулем на этом проклятом автомобиле. Мимо меня проносится какой-то груженый КАМАЗ. Чувствую, как в приоткрытое окно врывается встречный ветер. И сильная боль! Прямо в висок. Я просыпаюсь весь в поту. – Ну, да, – кивнул головой Бекбаев. – Узнаю тебя, как же: твоя чуйка! Погоди, кажется, я догадался. Ты хочешь, чтобы я взялся за это дело? – Молодец, адвокат дьявола! – похвалил его Абылай. – Зря ты ушел из полиции. Сейчас работали бы вместе. Сидел бы в кабинете, полковник Бекбаев. – Вот этого не надо! И без этого моя контора адвоката кормит. – Кстати, насчет моего предложения. Давай заключим пари. Если возьмешься за это дело, то заключим пари. Как адвокат будешь ходатайствовать о проведении осмотра разбитого автомобиля. Он еще на штрафстоянке. Думаю, не раскурочили до конца. В рамках процессуальных действий во время осмотра найдется орудие… какая-то деталь. – Ты сказал «деталь»? Абеке, ты даже знаешь, какая? – Не надо меня подначивать, – вспылил Кайсенов. – Пусть будет условно деталь. Если не найдешь, то я лично оплачу дальнейшие твои расходы как адвоката. Вместо моего соклассника. По максимальной ставке. А вот коль обнаружится орудие смерти, то будешь вести дело до конца. Бесплатно. Ну, если не ты, то твои молодые коллеги. Как тебе мое пари? – Абылай, когда я шел сюда, то поймал себя на мысли. Обязательно втянешь в какую-нибудь авантюру. Так там, наверное, полно этих железяк. Какую искать? – Могу предположить. Это, как ты сказал, железяка со следами крови. Вот эта улика и есть ключ для раскрытия ДТП. – Тебя, начальник, послушать, то можно все дела раскрывать, сидя в кафешке. Давай, ешь уже, а то стынет мясо.
IX
Адвокату Бекбаеву стало очень интересно, сможет ли он выиграть пари? Нет, на такое может пойти только Абылай. Искать улику, о которой даже понятия не имеет. Легче найти иголку в стоге сена. А тут в разбитой машине, где кругом железные детали. Нет, либо он – гений, либо – амбициозный начальник в полицейской форме. Не станем описывать всю процедуру, как адвокату Бекбаеву удалось через районного прокурора вновь возобновить уголовное дело по факту совершения ДТП. Скажем, что в конце недели было вынесено постановление о проведении осмотра и выемки из автомобиля «Мицубиси» владельца К. Садыканова, находящегося на шрафстоянке, в рамках возобновленного досудебного производства. Оперативная группа вместе с криминалистами в присутствии отца погибшего Садыканова, адвоката Бекбаева прибыла на место. Все действия фиксировались на видеокамеру. Криминалист извлек из салона различные предметы, которые лежали на полу салона. По одному выкладывал на постеленный на земле целлофановый пакет. Каково же было удивление Али Бекбаева, когда тот вдруг показал металлический предмет. Это был ржавый болт. Явно не от этой автомашины. Потому что он был старый, грани сбиты. И самое главное, на нем были черные кровавые сгустки. «Ай-да, Абеке! Ай-да молодец! – больше всех радовался в душе адвокат. – Говорил же, что у него неимоверное чутье. Это уже от Бога». – Откуда этот болт? – удивился старший опергруппы. – Здесь, кажется, еще смола, – сказал криминалист, аккуратно держа на весу. – На экспертизу отправим. Там сделают полный расклад. О найденной улике адвокат сразу же сообщил Кайсенову, который нисколько не удивился. Только сказал: – Спасибо, Али. Про пари я просто сказал, чтобы тебя подзадорить. Не беспокойся, клиент вчера сказал, что оплатит твои расходы. – Хорошо, но теперь я просто обязан показать мастер-класс. Как-никак и я не лыком шит. До встречи, товарищ подполковник.
X
Итогом всего необычного, скажем, дистанционного расследования подполковника Кайсенова стало то, что потерпевшие в результате ДТП согласились на мирный исход дела. Дело в том, что по ходатайству адвоката конторы «Бекбаев и К.» были проведены дополнительные судебно-медицинские экспертизы, свидетельские показания. Да, была назначена баллистическая экспертиза болта. Как она там оказалась? Об этом чуть позже. По версии подполковника Кайсенова автомобиль «Мицубиси» под управлением Садыканова направлялся из города на объект. Ехал он с разрешенной скоростью, не более 60 км/час. Не доезжая до 53 км трассы, прямо на правой полосе, вдоль дороги, стоял джип марки «Ленд Крузер 200». Девушка-водитель и пассажирка находились в салоне. Когда до припаркованного внедорожника осталось метров двадцать, мимо проехал груженный многотонный автомобиль марки «MAN», зарегистрированный в соседнем регионе. День был жаркий. И водитель Садыканов ехал с открытым окном со своей стороны. Так вот, в тот момент, когда многотонный грузовой автомобиль поравнялся с «Мицубиси» из-под колеса ««MAN» пулей вылетел болт, который лежал на пути следования грузового автомобиля. Болт влетел прямо в открытое окно… И попал прямо в висок водителя. Бедный парень скончался мгновенно. Проведенные в рамках досудебного расследования баллистическая и химическая экспертизы показали, что траектория полета болта, а равно частички дорожной массы, сохранившиеся на ней, указывают об идентичности этих веществ. Более того, дополнительная судебно-медицинская экспертиза ЦСЭ дала заключение, что ранение в области левого виска погибшего Садыканова нанесена именно болтом, на котором наряду со смоляными массами дорожного полотна сохранились сгустки крови и волос водителя. И царапина от болта. Таким образом, следствие установило, что смерть водителя наступила до момента столкновения. И никак иначе. Когда все эти доказательства были предоставлены потерпевшей стороне, то ей не оставалось, как пойти на мировую. Ущерб, нанесенный в результате ДТП, вынуждена оплатить страховая компания, где был зарегистрирован внедорожник. Правда, медицинские расходы на лечение потерпевших девушек оплатил отец невиновного сына. По своей воле. Как сказал адвокат Али Бекбаев, можно было довести дело до уголовного суда, чтобы полностью реабилитировать погибшего водителя Садыканова, но отец сказал, что он и так благодарен всем, кто ему сочувствовал и помогал. И особенно своему однокласснику Абылаю Кайсенову.
Бекжан ЖУМАГАЛИ
